Садовый-самотечный

Главная > Новости > Садовый-самотечный

Садовый-самотечный

Садовый-самотечный 3 Декабря 2014

Как никому не известный волгоградский пловец Евгений Садовый стал подлинным героем Олимпиады-1992 в Барселоне


ОСОБЕННОСТИ ШТИЛЯ


В честолюбивом стремлении покорить как можно больше олимпийских вершин советский спортсмен освоил практически все широкие медальные горизонты. Причем преуспел не только в прикладных, силовых и военно-технических видах, близких и присущих нашему человеку от природы, да еще и поощряемых идеологией «страны в кольце врагов» — стрельба, гимнастика, поднятие тяжестей, единоборства, гребля, длинный бег, прыжки, метания. Но и в таких экзотических, неродных и не народных забавах как фехтование и велогонки тоже достиг приличных высот.


И лишь одна тропа к Олимпу, одна золотоносная жила десятилетиями оставалась недоступной. Как ни парадоксально, в стране четырнадцати морей, сотен тысяч озер, миллионов рек и миллиардов луж во все времена оставалось недоразвитым плавание. Всюду высились бассейны, большие и маленькие, под небом и крышей; не счесть было детско-юношеских секций, работали тренеры, даром и обильно выпускались методические пособия. А в «большом плавании» год от года наблюдался штиль. И на Олимпийских играх советские амфибии постоянно пускали пузыри.


Был всплеск в 60-70-е у брассистов, но и он почти не принес медального улова. 16 наград, из них две золотые, на четырех Играх — разве это много? Да, по сравнению с «вольниками», «спинистами», баттерфляйными бабочками, за четверть века нацедившими 11 незолотых медалей, это гигантски, фантастически много. В мировом масштабе — около нуля.


Красноречивый показатель: даже на Олимпиаде-80, на которую сильнейшие пловцы не явились, наша сборная проиграла общий зачет немцам. А в Сеуле-88 достижения автоматически, резко вернулись на «домосковский» уровень.


БЕЛЫЙ САВАН


В 1992 году Советского Союза уже не было. Олимпийскую команду пришлось собирать на обломках развалившейся империи и выступать под пораженческим белым флагом, для приличия украшенным пятью кольцами. Впрочем, населению было не до спорта. Бывшие советские республики под властью проходимцев погружались в нищету, раздираемые ворьем всех мастей, парализованные бандитскими войнами. Единственная спортивная газета СССР, погорев на инфляции, выходила раз-два в неделю, и этого никто не замечал: пища для желудка в тот год была гораздо актуальнее пищи для ума.


Когда 25 июля началась Олимпиада — восхитительная, великолепная, возможно, до сих пор лучшая по совокупности красоты и качества — ее в экс-Союзе уже практически некому было смотреть. Одни искали хлеба, а не зрелищ, других мучила жажда наживы, а не спортивных побед. Часть народа была уже в земле, другая — на земле, не упуская ни минуты садово-огородного сезона.


Да и не ждал никто особых успехов от этой странной, с простыней вместо флага, с бору по сосенке собранной команды. Надежды рушились и таяли мечты не только в быту — в спорте тоже. И хотя Игры начались для нас с победы, оптимизма это не добавило. Медаль была предсказуемой, в стрельбе из пистолета, где много лет тотально доминировали белорусы из Гродно. И как в Сеуле первыми же выстрелами выбил золото гродненец Басинский, так теперь его земляк, школьник Лукашик.


Вечерние заплывы в бассейне «Бернат Пикорнель» не сулили Объединенной сборной благородного металла. В брассовом спринте бронзовый призер Сеула Волков и чемпион Европы на «короткой воде» Иванов в лучшем случае могли ввязаться в спор за серебро — в итоге так и не ввязались. Два женских финала обошлись вообще без наших. А на дистанции 200 метров кролем единственные медали нам достались в 80-м. Поэтому Пышненко и тем более 19-летнего Садового, специализировавшегося на 400-метровке, в расчет никто не брал. Претендентов на первое место хватало и без них: швед Холмерц, двукратный чемпион Европы поляк Войдат (в Сеуле они приплыли соответственно вторым и третьим), титулованный немец Цезнер, король эстафет американец Гьертсен…


НА БЕЗРЫБЬЕ


В акваторию большого плавания Садовый вошел годом ранее, выиграв любимые 400 метров сначала на чемпионате СССР, а затем на европейском форуме, опередив при этом Войдата, Холмерца, немцев. Однако время все они показали посредственное, и эксперты сошлись на том, что фавориты выступали на турнире в тренировочном режиме, готовясь к чемпионату мира; принимать эти результаты всерьез незачем. Евгений в мировом первенстве не участвовал, секунды лидеров там получились на порядок лучше европейских, и о неожиданном успехе волгоградца тут же забыли.


Это все о 400-метровке. На дорожке вдвое короче Евгений оказался лишь четвертым, далеко отстав от Войдата. Из минуты и 49 секунд ему все же удалось выплыть, но лучшие запросто разменивали 1.48, а мировой рекорд вообще значился на отметке 1.46,69. Какой там Садовый?!


Да он и внешне уступал конкурентам — худощавый, долговязый, нескладный, без накачанных плеч. К тому же в конце 1992-го больная почка на четыре месяца вывела его из подготовительного процесса. Пришлось даже ложиться на операцию. Правда, после нее он выиграл чемпионат СНГ, благодаря чему и отобрался на Игры. Но все-таки казалось, что этого волжского угря можно считать рыбой лишь на безрыбье.


А он никого не слушал и не замечал, только работал и работал, меряя от стены к стене воду бассейна «Искра», подгоняемый суровым тренером Авдиенко. И совершенствовал уникальную технику, как раз и предопределенную его долговязостью, длиннорукостью. 200 метров в плавании — дистанция сложнейшая: уже не спринт, еще не средняя. Четыре прямые, которые не одолеть сплошным рывком — устанешь махать руками, и на волну за чужими спинами не лечь, выжидая момент для спурта: потом не догонишь. Садовый же приноровился проходить эту прямую минимальным количеством гребков — 34-36, чего не мог никто другой. Поначалу не всегда хватало размаха, сил, выносливости. В 92-м все пришло, все выросло.


ЛОДКА С МОТОРОМ


Нет смысла томить и интриговать, ведь уже понятно, что речь идет о триумфе, сколь сенсационном, столь же и заслуженном.


Евгений сразу привлек к себе внимание, сделав… фальстарт. Правда, на дистанции он целую минуту пребывал в тени Холмерца: швед остервенело работал руками и после первой сотни вез Садовому целый корпус. А затем россиянин стал медленно, но настойчиво настигать лидера. На выходе из последнего поворота их разделяла всего лишь голова скандинава. Посреди прямой они сровнялись и мчались уже чисто наперегонки. Последние гребки нашего пловца были явно мощнее. И бортика он коснулся мгновением раньше — на 16 сотых секунды. Не добрав всего 0,01 до мирового рекорда!


В России было уже далеко за полночь, к тому же с субботы на воскресенье, и грандиозную победу Садового мало кто увидел в прямом эфире. Но узнав наутро о сюрпризе, страна вдруг ощутила причастность к Олимпиаде и поспешила к телевизорам. В ожиданиях она не обманулась: тогда еще ожидания не считались чужой для спортсменов проблемой, те спортсмены были приучены их оправдывать. Вечером наша команда в блистательном стиле, с более чем трехсекундным гандикапом, опередила Америку, Германию, Англию, Австралию, Швецию, Бразилию, Италию — в общем, всех акул и китов мирового плавания, в эстафете 4х200, и Садовый плыл на последнем, золотом этапе. В тот момент он и стал героем Игр для огромной страны.


А для всей планеты — еще через день, когда издевательским манером выиграл коронные 400 метров. 350 из них он осознанно плыл позади мирового рекордсмена австралийца Перкинса и все тех же Холмерца с Войдатом. «Купался», как сам потом описывал собственное поведение. А на финишном отрезке словно включил двигатель и уплыл от всех моторным катером. Финишное касание запечатлело на табло новый мировой рекорд — 3.45,00.


И еще одно, четвертое по счету, золото могло достаться ему на четвертый день Олимпиады. Да вмешались вечные спутницы сборной – интриги: тренеры эстафетной команды 4х100 отказались от услуг Евгения, предпочтя облагодетельствовать своих «питомцев». Заплыв был проигран, и лишь могучие усилия Попова, чья первая олимпийская победа, на «сотне», состоялась накануне, принесли нашей сборной серебро.


А Садовый на олимпийских дорожках больше не выступал. Через год, перетренировавшись, он проиграл все индивидуальные дистанции на чемпионате мира, добившись успеха лишь в эстафете. Вскоре обострилась болезнь почек, и триумфатор Барселоны вышел на сушу. Но в памяти все равно остался уникальным и непобедимым.